|
Лента.
©А.И.Ракитин, 2023 гг.
©"Загадочные преступления прошлого", 2023 гг.
Абсолютные дегенераты
Рассказ осведомителя оказался весьма печален, хотя и вряд ли сильно удивил прокурора. На Антониотти было оказано предельное грубое и бесцеремонное давление - два детектива, явившиеся домой к Джеймсу домой, заявили, что тот должен сознаться в убийстве матери и дочери Каданс, а если он не сознается, то... то они застрелят при попытке нападения на сотрудника полиции. Они даже принесли с собой гаечный ключ, который и показали Антониотти, заверил, что вложает его ему в руки и никто никогда не опровергнет их версию. Может быть это и был блеф, но Джеймс не стал искушать судьбу и поспешил дать признательные показания, в надежде что со временем всё разъяснится.
Дон Уилльямс, прокурор округа Лоуренс, штат Пенсильвания, узнав о том, что в убийстве Каданс сознался его осведомитель, находившийся в тюрьме в момент убийства, пожелал лично вмешатсья в происходящее, для чего в ночное время прибыл в тюрьму и побеседовал с подозреваемым с глазу на глаз.
К счастью, ситуация разъяснилась, хотя готовность американских детективов сфабриковать "признательные показания" заслуживает быть отмеченной. Прокурор не мог не поинтересоваься тем, почему Аткинсон назвал Антониотти в числе убийц Каданс. Джеймс объяснил, что конфликтовал прежде с Майком и тот даже грозил его зарезать. У Аткинсона имелся внушительный нож с лезвием 10 дюймов [25 см], похожий на старый штык, и однажды с этим ножом он набросился на Антониотти. Дело едва не закончилось большой кровью...
Итак, Джеймс Антониотти и его супруга из показаний Аткинсона "выпали". Когда Аткинсону сообщили об этом и предложили вспомнить получше, он подумал и... вспомнил получше! Какое чудо чудное, не правда ли? В новой версии его признательных показаний места супругов Антониотти в салоне автомашины заняли некие Пол Паундс (Paul Pounds) и Бобби Холл (однофамилец Тома Холла, в доме которого Аткинсон скрывался после убийства Рози Пац и поджога дома в Эллвуд-сити). Согласно новой версии оружие - большой нож и пистолет 22-го калибра - имел при себе Паундс. Причиной нападения стало то, что Кэти Каданс уничтожила пакет с наркотиками, принадлежавший Фрэнки Косталу, и отказалась выплатить стоимость утраченного товара.
Именно на основании этих показаний был оформлен ордер на арест Аткинсона по обвинению в соучастии убийству матери и дочери Каданс.
Что же сказал Фрэнк Костал, будучи арестован по обвинению в убийстве Кэтрин и Дон Каданс? Да ничего особенного... Он сослался на спутанность сознания, обусловленную систематическим приёмом мощных седативных и обезболивающих препаратов, и полную неспособность припомнить события почти 2-летней давности.
При обыске его квартиры внимание детективов привлекло обилие сатанинской атрибутики - всяких там пауков и летучих мышей, изготовленных из чёрного пластика, человеческий череп, изготовленный, соответственно, из белого, странного вида чёрных и красных свечей, и плюс к этому целый набор книг по сатанизму и оккультизму.
Слева: ежедневник Фрэнка Костала, на обложке которого кустарным способом нанесена сатаниская эмблема с именами демонов Самаэля и Лилита. Справа: книги по сатанизму.
В тот момент обнаружение в квартире подозреваемого сатанинской литературы и атрибутики особого впечатления на полицейских не произвело. Они посчитали, что гомосексуалист Костал вербует новых партнёров среди молодёжи посредством разного рода мистификаций, связанных с гаданием, оккультизмом и чёрной магией в целом. То есть никто из полицейских не считал Костала настоящим колдуном или знатоком оккультизма - на енго смотрели как на эдакого фигляра, спекулирующего на малоизвестной теме.
Но что по-настоящему привлекло внимание полицейских - так это дневник Костала, который представлял собой нечто среднее между ежедневными записями, связанными с малозначительными обыденными делами, и порнографическим романом. Любовники Костала обозначались полными именем и фамилией, а разного рода случайные собутыльники и приятели - либо кличками, либо только именами, что до некоторой степени замедлило идентификацию лиц из ближайшего окружения подозреваемого.
Не совсем понятно, что произошло далее. По-видимому, с Аткинсоном работали детективы, требуя всё новых деталей, и в какой-то момент они заподозрили, что и вторая версия преступлений [с участием Паундса и Холла] также не соответствует истине. Как бы там ни было, 12 февраля рассказ Аткинсона претерпел новое изменение и появилась его очередная версия, которую для простоты будем называть "версией №3". В этом варианте рассказа об убийстве Кэти и Дон Каданс исчезли Паундс и Холл, а их место заняли Джон Дьюдоик (John Dudoice) и... Ларри Каданс! Да-да, в число преступников попал ближайший родственник убитых!
Джон Зигмунд Дьюдоик (John Zigmont Dudoic), едва появившись в этом повествовании, сразу же из него исчезает по причине самой веской из всех возможных. За 3 месяца до описываемых событий - 19 ноября 1979 года - этот 33-летний мужчина оставил этот лучший из миров, пустив пулю из пистолета 22-го калибра в свою буйную головушку. Рядом с телом была найдена записка, написанная Джоном собственноручно, из которой следовало, что тот не может жить "в мире с самим собой". Дьюдоик почти несомненно имел душевную болезнь, но формально он наблюдался у психиатра по причине депрессий и синдрома навязчивых состояний. При этом явно не хотел получать медицинскую помощь и не был откровенен с врачами, поэтому клиническая картина его болезни - безусловно весьма богатая! - так и не была толком описана.
Некоторое время молодой мужчина прожил в штате Нью-Йорк, где работал в почтовом ведомстве. Там его психиатрические "заскоки" обратили на себя внимание коллег, в результате чего Дьюдоика уволили, но сделали это довольно мягко и без скандала, назначив ему небольшую пенсию. Он возвратился в Нью-Кастл, в Пенсиванию, в родительский дом, где и жил, перебиваясь случайными заработками и скудной пенсией Почтового ведомства.
Джон увлекался нацистскими идеями и читал литературу соответствующей направленности. Кроме того, он очень интересовался оккультизмом, что хорошо дополняло увлечение нацистской историей и философией. Как и полагается настоящему "наци", Дьюдоик завёл собаку - немецкую овчарку по кличке Шульц - и это существо, по-видимому, было единственным, к которому мужчина испытывал привязанность. Объективности ради следует отметить, что помимо собаки у Дьюдоика была и женщина для интимных развлечений, но если кто-то из читателей подумал в этом месте о сексе и похоти, то следует внести ясность - женщина нужна была ему вовсе не для секса. То есть на первом этапе их отношений сексуальные поползновения с его стороны имели место, но затем парочка стала встречаться для совсем иного времяпрепровождения. Джон приходил к любимой для того, чтобы... поплакать, причём в буквальном значении этого слова. За несколько часов до самоубийства он также встретился с этой женщиной и, утирая слёзы, прочёл стихотворение собственного сочинения, которое женщина не поняла, но поняла, что оно грустное.
Джон Дьюдоик покончил с собой в возрасте 33 лет, оставив записку, в которой признавался, что не может жить "в мире с самим собой".
Остаётся также добавить, что в тот же день - а речь идёт о 19 ноябре 1979 года, дне самоубийства Дьюдоика - он также повидался с Фрэнком Косталом. Последний явился в дом его родителей и они о чём-то проговорили около часа, запершись в комнате Джона. После ухода Костала мужчина выстрелил себе в голову. Полиция внимательно изучила обстоятельства смерти Дьюдоика, подозревая имитацю самоубийства, но в конечном итоге все подозрения были отброшены и следствие пришло к выводу, что Джон всё сделал самостоятельно и добровольно.
И вот теперь - во второй половине февраля 1980 года - фамилия этого сумасшедшего всплыла в рассказе Майкла Аткинсона, посвященного убийству Кэтлин и Дон Каданс.
Последовательность событий согласно "версии №3" выглядела следующим образом. В начале июля 1978 года Аткинсон попросил Фрэнка Костала купить для него наркотики, а если точнее, сильные болеутоляющие лекарства, рецепты которых Костал мог оформлять без особых затруднений [не забываем, что он имел травму позвоночника и получал даже небольшую пенсию как инвалид]. Аткинсон передал Косталу 105$ для приобретения лекарств. В середине дня 10 июля он узнал от Костала, что тот приобрёл нужные лекарства, но почему-то они попали в дом Кадансов и Кэти смыла их в унитаз. Ларри Каданс, присутствовавший при этом разговоре, подтвердил точность сказанного. Получалось, что Аткинсон лишился денег и остался без желаемого товара.
В этом месте следует пояснить, что согласно признанию Аткинсона он время от времени занимался сексом с "бородатой женщиной" Косталом. И Ларри Каданс также любил скоротать вечерок-другой в обществе бывшего циркового артиста. Фрэнк Костал несмотря на возраст - а ему уже исполилось 50! - был явно востребован среди своих намного более молодых друзей [напомним, что Лоуренсу Кадансу в 1978 году исполнилось 30 лет, а Майклу Аткинсону - 28]. Помимо упомянутой парочки и него имелись и иные половые партнёры, но сам он отдавал предпочтение Ларри Кадансу, по крайней мере, если принимать на веру показания Аткинсона.
Ранним утром 11 июля Майкл в обществе Джона Дьюдоика явился в квартиру Фрэнка Костала, где обнаружил Каданса, спавшего в кровати последнего. Кстати, Дьюдоик оказался тогда с ним по чистой случайности - накануне они ловили рыбу за городом, потом её продали, попили пивка, ну и провели за этим нескучным занятием всю ночь. Итак, Аткинсон в квартире Каданса снова завёл разговор о 105$ и не полученным таблетках. Лоуренс Каданс проснулся и услышал о чём ведётся беседа - он вышел на кухню и заявил присутствовавшим, что следует отправиться к нему домой и поговорить с его женой, которая только и делает, что создаёт проблемы.
Все четверо - Аткинсон, Каданс, Костал и Дьюдоик - на "мустанге" Аткинсона отправились к дому на Уилмингтон-авеню. Они вошли через дверь чёрного хода, Каданс и Костал поднялись наверх, а Аткинсон и Дьюдоик остались внизу, на кухне, где курили и пили холодный кофе. Из комнат этажом выше доносились голоса, как будто бы там шёл какой-то спор. Помимо голосов взрослых, слышался и тонкий голосок девочки, просившейся в уборную, ей строго отвечал Каданс, требовавший, чтобы она отправлялась в постель и не вылезала оттуда. Так продолжалось некоторое время, затем Лоуренс позвал Аткинсона наверх. На лестнице Аткинсон столкнулся с Косталом, спускавшимся с детской кроваткой на руках, в кроватке спал младенец, очевидно, сын Каданса.
Войдя в главную спальню на 2-м этаже, из которой доносились голоса обоих супругов Каданс, Майкл обнаружил, что Кэтлин стоит в дверях уборной и полностью обнажена. Аткинсон по его словам смутился и попросил её одеться, но Лоуренс Каданс фыркнул и заявил, что это не обязательно, после чего сунул под нос удивленному Аткинсону несколько порнографических карточек, на которых он без труда узнал Кэтлин. Видя недоумение Майкла, Лоуренс произнёс что-то вроде: "Это ведь ты снимал, так что не ломай тут комедию!" Аткинсон в своём заявлении признавал тот факт, что познакомился с Кэтлин Каданс раньше, чем с её мужем, но интимных отношений с женщиной не поддерживал и порнгографических снимков с её участием не делал.
Аткинсон по его словам понял, что стал свидетелем давнего семейного конфликта и вопрос о возвращении ему денег или наркотических препаратов никто не обсуждает и обсуждать, видимо, не будет. Поэтому он спустился вниз, предоставив супругам возможность решать свои проблемы самостоятельно. Через некоторое время раздался хорошо различимый хлопок, похожий на звук петарды, сработавшей внутри помещения. Встревоженный Аткинсон помчался наверх и увидел, что Кэтлин Каданс стоит на пороге в уборную на коленях, а голова её опущена вниз, к полу. Её плечи тряслись и она издавал звуки, похожие то ли на смех, то ли на сдавленный плач. Он не мог понять, что видит перед собой до тех самых пор, пока на кафеле не стало раслываться пятно крови. После этого он бросился обратно на кухню и далее оставался там.
Аткинсон видел, как Каданс и Костал расстилали на лестнице полиэтиленовую плёнку. Для чего они это делали, Аткинсон не знал, вернее, так он утверждал в своём признании. Также он настаивал на том, что ему ничего не было известно о судьбе девочки, он, дескать, понятия не имел о том, что её хотят убить. Почему Дон была убита Аткинсон, согласно его заверениям, не знал до сих пор, т.е. вплоть до момента дачи признательных показаний полиции. Также Аткинсон настаивал на том, что ему ничего неизвестно об использовании ножа, другими словами, кто и для чего наносил ножевые ранения жертвам, он также не в курсе.
Что последовало после убийства Кэтлин и Дон? По словам Аткинсона, их компания разъехалась - Каданс увёз Костала на своей автомашине, а Аткинсон отправился домой на "мустанге" в обществе Дьюдоика. Однако, отъехав немного от места совершения преступления, он сообразил, что в доме Каданс осталось множество его следов, прежде всего, пальцев, но также и обуви. Развернув автомашину, Аткинсон вернулся к дому Каданс и поручил Дьюдоику заняться ликвидацией следов.
Дьюдоик, будучи настоящим душевнобольным, демонстрировал в своём поведении выраженные черты компульсии, то есть, занявшись неким делом, он мог повторять его столько, сколько потребуется для достижения наилучшего результата. В повседневной жизни таких людей иногда называют перфекционистами, но люди с компульсивными расстройствами являются перфекционистами в кубе.
В общем, ликвидацией опасных для убийц следов на месте преступления занимался Дьюдоик, а Аткинсон всё время оставался за рулём своего "форд-мустанга" и в дом не входил. Дьюдоик вернулся примерно через полчаса, он отдал Аткинсону 6 порнографических снимков Кэтлин Каданс, найденные якобы под матрацем супружеской кровати в главной спальне. По уверению Аткинсона это были не те фотоснимки, что он ранее видел в руках Лоуренса Каданса.
Такой вот получился у Аткинсона рассказ. Надо сказать, довольно причудливый, поскольку непонятно было как можно его проверить спустя 19 месяцев после изложенных в нём событий. Во-первых, свидетелей, способных подтвердить факт знакомства и уж тем более существования интимных отношений между Лоуренсом Кадансом и Фрэнком Косталом, не оказалось. Сам Каданс факт знакомства с последним отрицал, а Костал ссылался на плохую память и сотрудничать со следствием отказывался. Во-вторых, непонятна была судьба оружия, прежде всего пистолета 22-го калибра, который во время совершения преступления якобы находился в руках Лоуренса Каданса. Последний не признавал факта владения таким оружием, он заявлял, что после демобилизации вообще не держал в руках огнестрельное оружие. Имелись и кое-какие другие неясности и нестыковки, но упомянутые выше являлись принципиальными.
Однако постепенно ситуация вроде бы стала проясняться и правоохранительные органы стали находить нужные ответы. 28 февраля в полицию Нью-Кастла позвонил некий Роберт Брайтшу (Robert Brightshue), имя и фамилия которого упоминались в дневнике Фрэнка Костала. Этот человек некоторое время являлся любовником Костала, но затем уехал во Флориду и, узнав об аресте последнего, поспешил заявить о себе, дабы его отъезд не был расценен как бегство. В процессе довольно продолжительного разговора Брайтшу ответил на большое количество заданных детективами вопросов. Он признался, что никакого Лоуренса Каданса не помнит и в числе дружков Костала человека с такими именем и фамилией вроде бы не было, но... зато в числе молодых людей, постоянно крутившихся возле Костала, он назвал Терри и Джерри Сильвисов (Terry and Jerry Silvis). Они являлись племянниками Лоуренса Каданса!
Затем полиция отыскала другого ценного свидетеля - 35-летнюю медсестру Джейн Гарсиа (Jane Garcia) - которая заявила, что по меньшей мере трижды видела Ларри Каданса в обществе Фрэнка Костала [как в общественных местах, так и в квартире последнего]. Правда в последующем выяснилось, что Джейн Гарсиа является свидетельницей довольно "проблемной" - она не то, чтобы была сумасшедшей, но явно имела какие-то нарушения психиатрического плана. У этой дамочки была дочь с врожденными физическими дефектами, которые мать пыталась лечить нетрадиционными методами. Именно в поисках "нетрадиционных целительных методик" она и познакомилась с Косталом. Поначалу Джейн восхищалась мощным "сатанинским даром" нового "гуру", способного прозревать будущее и лечить или проклинать людей на расстоянии, однако затем разочаровалась в нём. Как это часто бывает у эмоционально нестойких адептов всевозможных тоталитарных культов, переход от горячего поклонения к жгучей ненависти оказался не только искренним, но и очень быстрым. Гарсиа объявила Костала мошенником и рассказал всем, что сама может исцелять людей и оказывать всем нуждающимся психолого-психиатрическую помощь. Дескать, не надо ходить к терапевтам и психиатрам, приходите ко мне, я вылечу ото всего - и от катаракты, и от "биполярки", и от геморроя!
Понятно, что ссылка на такого свидетеля могла вызвать в суде множество вопросов, но на безрыбье, как известно, сам раком станешь...
В результате интенсивных розысков полицейским удалось установить его ещё одного человека, подтверждавшего знакомство Лоуренса Каданса с Фрэнком Косталом. Звали этого свидетеля - точнее, свидетельницу - Сэнди Кроссен (Sandy Kroessen) и женщина эта во всех смыслах производила лучшее впечатление, нежели полоумная Джейн Гарсиа, однако её показания имели существенный с точки зрения следствия изъян. Все они относились к 1979 году, т.е. времени после убийства Кэти и Дон. Кстати, факт их знакомства в то время можно было истолковать как свидетельство непричастности Ларри Каданса к убийству жены и дочери, поскольку истинный преступник (Фрэнк Костал) мог втереться к нему в доверие с целью выяснить как обстоит дело с расследованием двойного убийства.
4 марта 1980 года закончился весьма непродолжительный - буквально в 4 заседания - суд по обвинению Майкла Аткинсона в похищении и изнасиловании несовершеннолетней в сентября 1978 г. Напомним, что именно по причине обвинения в совершении этого преступления Аткинсон пустился в своё время "в бега". Теперь, выражаясь метафорически, награда нашла героя - присяжные признали Аткинсона виновным и тому оставалось дождаться приговора судьи. Он его в конечном итоге и дождался, получив 10-летний срок тюремного заключения, но эта неприятность оказалась наименьшей печалью из всех прочих.
В этом месте следует отметить, что довольно скоро стали вылезать довольно неприятные для следствия "косяки", связанные с "версией №3" (т.е. с участием в двойном убийстве Лоуренса Каданса). В середине марта 1980 года Служба шерифа обнаружила некоего Эндрю "Слима" Уилльямса (Andrew “Slim” Williams), чернокожего уголовника и скупщика краденого, который признался в том, что летом 1978 года купил маленький никелированный револьвер 22-го калибра у Майкла Аткинсона. Штучка была красивая, но бракованная - по стволу пистолета шла трещина. Аткинсон хотел получить за него 15$, однако "Слим" торговаться не стал и просто вручил Майку 1,25$ и старый радиоприёмник - с тем Аткинсон и отвалил в даль туманнаю. Уилльямс думал, что пистолет можно использовать хотя бы для пары выстрелов, но внимательнее изучив оружие, понял, что дефект гораздо серьёзнее, чем казался на первый взгляд. Выдохнув сигаретный дым в ствол, чернокожий уголовник обнаружил, что тот выходит через щель - это означало, что стрелять из пистолета опасно, тот мог просто разлететься в руках. Представляете скороварку, взрывающуюся в руке?! Крайне раздосадованный сделанным открытием, "Слим" Уилльямс решил выбросить никчёмную безделушку. Он отнёс её к болоту севернее населенного пункта Вампум (Wampum) и выбросил "волыну" там.
Болото это, кстати, в криминальной истории Америки являлось довольно интересным и даже значимым объектом. Существуют довольно убедительные доводы в пользу того, что именно в этой болотистой зоне, протянувшейся на 8 км к северу от Вампума, "Кливлендский Расчленитель" (ему посвящен мой очерк ""Безумный Мясник" из Кливленда"), оставил тела по меньшей мере первых 3-х жертв. И произошло это ещё задолго до официального начала серии убийств в Кливленде (если быть совсем точным, то упомянутые события относятся к середине 1920-х годов.). Кроме того, болото севернее Вампума использовалось всевозможными преступными группами как место свалки трупов. В 1920-х годах там были найдены тела примерно 200 убитых и это притом, что ни в Вампуме, ни в округе Лоуренс люди тогда не пропадали. То есть преступники привозили к Вампуму тела убитых (либо ещё живых людей, но убивали их уже на месте) со всей Пенсильвании, из соседнего Огайо, а возможно и из других штатов.
В общем, место это в каком-то смысле являлось историческим. Важно отметить, что болото к северу от Вампума мало походило на привычные нам болота в средней полосе России, ступая в которое, ты чувствуешь, как колышется под ногами слой мшарника и понимаешь, что под тобой глубокое место и притом непонятно насколько глубокое. Болото в Вампуме было сранвительно неглубоким (до 1 метра) и фактически это был переувлаженный участок почвы, расположенный поверх протяженной глинистой плиты. Поэтому по настоящему скрыть там что-либо было довольно проблематично. Сотрудники службы шерифа, узнав, куда именно "Слим" Уилльямс забросил револьвер, решили его отыскать. 15 марта 1980 года большая группа "законников", вооруженная металлоискателями, приступила к осмотру болота. Им удалось обнаружить массу всевозможных металлических предметов разной степени сохранности и попавших в болото в разное время и по разным причинам, но никелированного револьвера с трещиной на стволе они так и не нашли.
Бывает!
Остаётся добавить, что упомянутое болото к северу от Вампума в последующие годы было засыпано в рамках обширной программы реновации земель и полностью исчезло. Получившуюся ровную протяженную площадку выставили для продажи под индивидуальную застройку.
Что последовало далее?
9 апреля должно было состояться заседание Большого жюри по делу о двойном убийстве Каданс и Фрэнк Костал, опасаясь очутиться там, имитировал самоубийство. Выкрутив саморез из стены, он поцарапал запястья обеих рук, тюремщики отвезли его в больницу, там царапины протёрли антисептиком, забинтовали и... отправили арестанта обратно в окружную тюрьму, попросив конвой более не беспокоить тамими пустяками. То естьКосталу даже не дали переночивать в больничке! Тюремщики были в ярости от выходки "бородатой бабы" и решили его примерно проучить.
До этого Фрэнк сидел в отдельной камере - эта роскошь была ему положена, как обвиняемому в убийстве ребёнка. Теперь же по приказанию начальника тюрьмы его поместили в общую камеру, где уже томились от безделья 3 мелких вора и грабителя. Очевидно, начальник тюрьмы предполагал, что уголовники проучат Костала. Получилось однако не совсем так...
Фрэнк, заявившись в камеру, с порога представился и разъяснил, что с удовольствием согласен на пассивную роль в гомосексулаьных отношениях. Новые товарищи возблагодарили начальника тюрьмы за бесплатное развлечение, способное украсить берзрадостные будни в ожидании суда, и моментально подружились с новым соседом. В процессе доверительного общения с новыми активными товарищами, Костал рассказал, что принимал участие в убийстве матери и малолетней девочки в обществе Майкла Аткинсона, свалив всю вину, разумеется, на последнего. При этом Лоуренс Каданс в рассказе Костала не упоминался ни единым словом.
Информация о россказнях Костала с одной стороны, быстро дошла до полицейских, а с другой - стала достоянием тюремного сообщества. Его авторитетные руководители приняли решение провести "суд" на Аткинсоном. Хотя тот отрицал свою вину в убийстве Дон Каданс и утверждал, что в момент расправы находился на первом этаже дома, его крепко побили. Крепко - это значит ногами по голове и животу. Актинсон во время расправы громко кричал и тюремщики, услыхав вопли, пришли ему на помощь.
В результате получился довольно любопытный казус - в больницу хотел попасть Фэнк Костал, а отправился туда - Майкл Аткинсон, причём вынужденно. Такая вот, понимаешь ли, загогоулина (копирайт первого Президента Российской Федерации).
Кто-то может спросить, к чему сей пафосный спич о мрачных тюремных буднях пенсильванских арестантов? Неприятность, приключившаяся с Аткинсоном имела довольно неожиданные для окружной прокуратуры последствия. Майкл, полежав в больничке и переосмыслив предстоящее ему тюремное "дао", в третьей декаде апреля неожиданно выдал новый вариант событий июля 1978 года. Его можно условно называть "версией №4".
Согласно этой версии, Аткинсон не убивал никого из Кадансов и в доме, ставшем местом преступления, никогда не был. При этом Майкл настаивал на том, что история про покупку наркосодержащих препаратов на сумму 105$ правдива от первого слова до последнего, но... с некоторой поправкой. Таблетки спустила в унитаз не Кэти Каданс, а 28-летняя Кэти Ло (Kathy Laux), племянница Фрэнка Костала. Имена у них общие и потому Майкл их перепутал - так он объяснил детективам рождение новой версии. После такой редакторской правки схватились за голову все - и люди из офиса окружного прокурора, и детективы, занятые работой по этому делу.
С Аткинсоном была проведена соответствующая работа, память его улучшилась и... он вернулся к "версии №3".
|
